Семейный нарратив как пространство коллективного воздействия семейной группы

Материалом настоящего исследования стали семейные нарративы − тексты семейной истории, зафиксированные в письменной форме их авторами. Фиксация их оказывается в этом случае необходима, поскольку семейный прецедентный текст «текуч»: он впитывает в себя взгляды и опыт каждого из рассказчиков, меняется в силу социального запроса, трансформируется под влиянием цели и формата коммуникации. Обилие инвариантов истории рода задано условиями бытования семейного нарратива (обилием интерпретаций) и художественной природой текста (его принципиальной многозначностью).

Изначально семейный нарратив как зримое воплощение семейной культуры исследовался на этнографическом материале фольклористами и специалистами по культурной антропологии. Во многом это определило (и отчасти ограничило) исследование теми нарративами, которые имели отношение к мифоритуальным обрядовым практикам жизненного цикла. Понимание особого семейного нарративного пространства как одного из путей воплощения символической и коммуникативной природы культуры в целом находит свое отражение в работах Б.Успенского, Ю.Лотмана, В.Топорова и др.

В психолого-педагогическом аспекте семейный нарратив важно рассматривать, прежде всего, в контексте первичной социализации, воплощаемой в семейной системе. Очевидно, что формирование личности ребенка, открытие и постижение культурной разметки пространства во многом задано «социокультурным микрокосмосом» семьи. В нем происходит первое погружение в море значений и приобщение к знаковому пространству культуры. Можно сказать, что коллективное воздействие семейной группы на ребенка посредством семейного нарратива раскрывается как начальный этап культурного социогенеза. В этом процессе индивид испытывает воздействие тех (психологических, социальных, этнических и др. − культурных в широком смысле этого определения) механизмов, которые, во-первых, фиксируют обобщенный социально-культурный опыт, а во-вторых, интериоризируясь, включают субъекта это поле культурных знаков и смыслов.

Конкретно-индивидуальное бытие отдельной семьи реализуется как один из вариантов прочтения историко- и социально-культурного сюжета. Семейный нарратив содержит опыт становления семьи, вследствие этого в нем преломляется общественная история, кодируются значимые смыслы, в свернутом виде фиксируются ценностные ориентации. В современной ситуации социальной нестабильности и аксиологического кризиса интерес субъекта к истории рода фактически знаменует потребность в переживании сопринадлежности, в приобщении к культурной традиции. С функциональной точки зрения можно говорить о том, что семейный нарратив задает координаты семейной идентификации (семья в глазах общества, «Мы-образ») и диктует внутригрупповой характер взаимодействия. Однако в контексте онтогенеза функция семейного нарратива шире, поскольку интерес к семейной истории очевидно является частью «самопостроения» личности.

Семейный нарратив традиционно представлен в своем устном бытовании и не имеет четкой пространственно-временной локализации, он «растворен» в процессе коммуникации. Актуализация семейного текста может преследовать различные цели: дидактическую, прощальную либо представительскую. В последнем случае презентация семьи достигается посредством иллюстрации позитивно окрашенных апофегм (например, «У нас в роду все женщины — долгожители»). Активность нарратора направлена на сплетение жизненных фактов в концепт судьбы. Этот эффект может достигаться за счет символизации и мифологизации повторяемых событий, наделением их коннотацией «судьбоносности».

Таким образом, семейный нарратив оказывается подлинно педагогическим пространством, в котором трансперсональное содержание различными путями персонализируется, а социализирующий механизм задает систему устойчивых суждений-установок и ценностей, участвует в формировании желаемого образа Я и даже диктует направление профессионального выбора. Проводимые исследования позволяют сделать вывод о ресурсности истории семьи для индивидуума, и это понимание находит своё подтверждение в педагогической практике. Самими респондентами постулируется ценность такого знания, включающая в себя формирование родовой идентичности, «внутреннего стержня» личности, веры в будущее, чувство защищенности и гордость за свою семью. Совокупность прецедентных текстов семейного нарратива образует базис самопонимания и самопостроения конструкции личности, а на более высоком уровне − и задаёт характер социального дискурса, обеспечивающего взаимопонимание индивидуумов в больших и малых группах.

Библиографический список

Караулов Ю.Н. Роль прецедентных текстов в структуре и функционировании языковой личности // научные традиции и новые направления в преподавании русского языка и литературы. Доклады советской делегации на VI конгрессе МАПРЯЛ. – М.: Русский язык, 1986. – С. 105-126.

Петрова Е.А. История семьи как межпоколенный ресурс совладающего поведения и средства его получения. Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. –Социокинетика, № 2, 2008. – С. 201-209.

Сапогова Е.Е. Микросоциум семьи и семейный нарратив как психологическая основа культурного социогенеза. Индивидуальные и стилевые особенности личности / Отв. Ред. Т.Ю.Синченко, В.Г.Ромек. – Ростов-на-Дону: ЮРГИ, 2002. – С. 177-190.

Сапоровская М.В., Золотова М.А. Трансгенерации в семье в русле нарративного подхода: семейные истории выживания/совладания// Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова: Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. Социокинетика. – 2013. – №1. – С.106-110.


One thought on “Семейный нарратив как пространство коллективного воздействия семейной группы

  1. Здравствуйте, Елена Евгеньевна!
    Рассматриваемая Вами тема имеет практическое значение, поскольку, анализ семейных нарративов позволяет использовать их и в качестве ресурса, и инсайта и др. Какова выборка проведенного Вами исследования и, возможно, есть статистика с классификацией выявленных семейных нарративов? Спасибо!

    1. Уважаемая Лидия Михайловна!
      Спасибо за замечание об актуальности исследования! Действительно, «семейная история», на мой взгляд, представляет собой уникальный материал и с точки зрения психологии, и с точки зрения истории, и с точки зрения педагогики.
      Работа по сбору материала ещё ведется. Пока выборка составляет только 27 человек, поскольку основная цель исследования (установление связи текстовых характеристик и некоторых особенностей личности нарратора) диктует определенную специфику сбора и обработки полученных данных.
      Если говорить о законченных исследованиях, то, возможно, Вам будут интересны работы, рассматривающие семейный нарратив как психологический феномен. Например, Бейкер К., Гиппенрейтер Ю.Б. «Влияние сталинских репрессий конца 30-х годов на жизнь семей в трех поколениях», Неклюдов С.Ю. «»Событийные сценарии» повседневности и их соответствия в нарративных структурах». Одни из самых масштабных известных мне работ в этой области − исследование М.В. Сапоровской и М.А. Золотовой «Трансгенерации в семье в русле нарративного подхода: семейные истории выживания/совладания» (выборка 75 человек) и исследование Е.А. Петровой «История семьи как межпоколенный ресурс совладающего поведения и средства его получения» (генограммы 436 семей).
      С уважением,
      Елена Бирюкова

        1. Лидия Михайловна! Спасибо за инициированный Вами диалог! Всегда рада сотрудничеству.
          С уважением,
          Елена Бирюкова

  2. Елена Евгеньевна, я тоже некоторое время назад стала исследовать нарративную идентичность. Столкнулась с тем фактом, что в отечественной психологии любой рассказ о себе, и семье, в том числе, считается нарративом, что на мой взгляд правильно. Обратила внимание, что в англоязычных текстах нарратив получают с помощью специального Интервью жизни. https://translate.googleusercontent.com/translate_c?depth=1&hl=ru&prev=search&rurl=translate.google.ru&sl=en&sp=nmt4&u=http://www.sesp.northwestern.edu/foley/instruments/interview/&usg=ALkJrhgC3VZkj7N_W-X3GBAjVyX47V3dtQ
    Или я недостаточно еще знакома с зарубежными исследованиями.

  3. Уважаемая Алла Анатольевна! Рада услышать мнение специалиста, разделяющего мой интерес к этому материалу! Спасибо за Ваше замечание. Согласна с тем, что понятие нарратива в современных работах имеет самое различное наполнение. Я бы сказала, что оно в настоящий момент динамически подвижно, ещё строго не оформлено. Особенно заметной указанная Вами дифференциация становится в тот момент, когда мы обращаемся к англоязычным исследованиям, где этот термин, если можно так выразиться, «помнит свое происхождение», т.е. отчасти совпадает с лексемой «ненаучной» речи, и потому подразумевает самый широкий пласт явлений: нарратив как концептуальное высказывание, как повествование в целом. Конечно, это делает необходимым строгое формулирование рабочего понятия, предваряющее собственно исследование.

  4. У меня есть сочинения детей на тему «Я человек». Я их считала нарративной идентичностью. Но стала знакомиться с зарубежными исследованиями — и теперь колеблюсь. Как вы считаете, можно ли так относиться к этим самоописаниям?

    1. Уважаемая Алла Анатольевна! Ваш вопрос несколько отходит от темы собственно тезисов и темы конференции. Но он очень интересен, и я попробую изложить свою позицию (никоим образом не претендуя на то, чтобы презентовать единственное итоговое и компетентное знание по этому вопросу). По моему убеждению, ничто не становится/является нарративом (или любым другим феноменом) по своей природе, т.е. любое именование явления, отнесение его к какой-либо категории − только механизмы нашей научной интенции, в которой мы прибегаем к схематизации и анализу живой плоти действительности. Для меня частью научного дискурса является строгость мысли и обусловленная ею необходимость «терминологического реверанса», когда в начале любой работы мы даем рабочее определения понятия. В условиях подвижности наполнения того или иного термина, на мой взгляд, исследователь волен выбирать, к какой научной традиции примкнуть (скажем, какое наполнение понятия больше «отзывается» исследователю, кажется более продуктивным либо даже, если речь идет о квалификационной работе, какая позиция будет с большей вероятностью разделена уважаемыми членами совета). Именно такие «зыбкие почвы» часто оказываются точками развития нового знания и (чаще) рабочим полем квалификационных работ.
      В изложенной системе координат вопрос о том, является ли сочинение-самоописание нарративом, думаю, не имеет объективного, однозначного решения. Если говорить о моем взгляде, то, встретив в публикации/квалификации отнесение сочинения-самоописания к нарративам, я бы легко согласилась с этой дефиницией при условии наличия четкого определения рабочего понятия, где были бы заданы, в первую очередь, критерии отнесения к нему и границы.
      Спасибо за Ваш вопрос. Он дал мне возможность самой осознать свое отношение к подвижности содержания понятия)

      1. Елена Евгеньевна, большое спасибо вам за разъяснение и ваше мнение. Тем более, что действительно вопрос «не совсем» по вашим тезисам).
        Если вернуться к тезисам — одно время расспрашивала студентов о том, почему их назвали так или иначе. Интересно, что эта ситуация значимого семейного выбора ребенку имени — включает в себя осень многие характеристики типичных семейных отношений. Рада знакомству)

      2. Елена Евгеньевна, большое спасибо вам за разъяснение и ваше мнение. Тем более, что действительно вопрос «не совсем» по вашим тезисам).
        Если вернуться к тезисам — одно время расспрашивала студентов о том, почему их назвали так или иначе. Интересно, что эта ситуация значимого семейного выбора ребенку имени — включает в себя очень многие характеристики типичных для этой семьи взаимодействий. Рада знакомству)

        1. Алла Анатольевна! Прекрасная идея про выбор имени! Действительно, это такая точка символизации (и суггестии!), в которой в свернутом виде представлены все нюансы семейного взаимодействия.
          Спасибо Вам за вдохновляющий диалог! Всегда рада сотрудничеству)
          С уважением,
          Елена Бирюкова

  5. Уважаемая Елена Евгеньевна! Поднятая Вами тема семейного нарратива очень интересна и актуальна именно в аспекте воздействия на жизненный выбор членов семейной системы. В приведенных Вами исследованиях этому придается важный смысл ресурса совладающего поведения, ресурс определенной стрессоустойчивости. При этом оборотной стороной семейного нарратива может быть семейный миф как детерминанта не только, например, профессионального выбора (как одного из наиболее ярко проявляемого и социально приемлемого), но и стиля поведения и даже специфики эмоционального реагирования вкупе с неосознаваемыми негативными переживаниями, доставшимися «по наследству». Есть ли у Вас данные, отражающие эту сторону влияния семейного нарратива? Спасибо!

  6. Уважаемая Марина Сергеевна!
    Благодарю Вас за компетентное и совершенно справедливое, с моей точки зрения, суждение о функциональной палитре семейной мифологии, рождающейся в пространстве семейного нарратива.
    Заданный Вами вопрос указывает направление ещё предстоящей работы с материалом. Изучение психологией как наукой семейного нарратива часто локализуется в зоне его воздействия на формирование ребенка и предопределении жизненного сценария в целом. В настоящий момент меня остро интересует противоположный вектор исследовательского внимания: как именно субъект интерпретирует разрозненные элементы семейного сюжета? Или, говоря иначе: что именно в субъекте пишет семейный нарратив?

    1. Уважаемая Елена Евгеньевна! Очень интересная тема, причем — не только для меня, судя по комментариям!
      В первую очередь разрешите отметить Ваше мужество — не каждый исследователь готов окунуться в данное проблемное поле. Отдельное спасибо за приведенные литературные источники. В нашей стране данному вопросу уделяется катастрофически мало внимания, хотя на это, безусловно, есть свои причины.
      Я понимаю, о чем говорю, поскольку соприкоснулась с нарративом в процессе диссертационного исследования. Познакомившись с дискуссией по Вашему исследованию позволю высказать свое мнение: не все повествования и сочинения являются нарративными в научном смысле этого слова.
      На вопрос о «векторе», я думаю, у вас уже есть ответ, хотелось бы его услышать.
      на данном этапе у меня вырисовалась некая гипотеза: история пишется, исходя из внутренней картины мира личности, его системы отношения, поскольку отношение субъективно и именно оно определяет видение и переживание происходящих событий (Л.С. Выготский), т.е. именно отношение ребенка определяет характер воздействие среды. Но это так, экспромт.
      Хотелось бы услышать Ваше мнение как специалиста.
      Заранее благодарю)

      1. Уважаемая Наталья Геннадьевна! Спасибо за неожиданные и, кажется, не вполне мною заслуженные комплименты. Говорить обо мне как специалисте в психологии, конечно, преждевременно). И я сердечно благодарна Учителям, давшим мне не только первое, филологическое, образование, но и тепло поддержки в получении мной новой профессии — профессии психолога.
        Если говорить о направлении моего внимания, то скорее это (пока) не столько исследовательская интенция, сколько внутренняя убежденность в том, что семейный нарратив является по своей сути проективным материалом: в условиях недостаточности фактов субъект формирует картину «желаемого прошлого», находя в ней поддержку. Если я права, то все личностные характеристики так или иначе находят свое отражение в этом материале, который на первый взгляд кажется фрагментарным слепком с реальности.
        Мне кажется, что в первой части Вашего предложения («на данном этапе у меня вырисовалась некая гипотеза: история пишется, исходя из внутренней картины мира личности, его системы отношения…») Вы пишете об интуитивном знании, близком по смыслу сказанному мной выше. Вторая часть предложения мне, думаю, понятна, но вопрос возникает именно по причинно-следственной связке этих двух положений (Возможно, Вы хотели сказать не «влияние среды», а нечто иное? «Влияние семейной истории»? «Характер воздействия семейного нарратива»? Хотя, конечно, и в исходной формуле Вы правы, и любое воздействие среды на психику субъекта опосредуется механизмами психики 🙂 )
        Буду рада ознакомиться с Вашей диссертационной работой, если она доступна в открытых источниках. Признательна Вам за возможность разделить свой интерес к такому неоднозначному научному материалу, как семейный нарратив!

Добавить комментарий