Каждый из нас совмещает далеко не одну социальную роль в социуме. Но можно ли их разделить? В частности, как сосуществуют в работе фармацевта, провизора его личная и профессиональная идентичности?
Любая профессиональная деятельность накладывает свой психологический отпечаток на личность человека, по-своему «деформируя» её. Одним из проявлений профессиональных деструкций личности является феномен эмоционального выгорания. Работники медицинской сферы относятся к категории особо подверженных риску профессионального выгорания [Семенова]. Факторами риска является избыточное общение, нахождение в атмосфере чужих негативных эмоций, физические нагрузки и пр.[Матюшкина]. Эти факторы за последний год увеличились многократно в связи с пандемией.
Проблемой настоящего исследования является распространенность эмоционального выгорания в среде первостольников с одной стороны, а с другой - отсутствие действенных, возможно, экстренных, профилактических методов.
Мы предположили, что осознание разных компонентов собственной идентичности поможет работникам, во-первых, точнее понять собственные личные потребности, во-вторых, более «точно» удерживаться в рамках профессиональной идентичности во время работы.
Л. Б. Шнейдер, как автор ключевых научных работ о профессиональной идентичности, даёт ей следующее определение. Это сложный интегративный психологический феномен, ведущая характеристика профессионального развития человека, которая свидетельствует о степени принятия избранной профессиональной деятельности в качестве средства самореализации и развития, осознание своей тождественности с группой и оценка значимости членства в ней.
Термин «эмоциональное выгорание» применяется для характеристики психологического состояния здоровых людей, чья профессиональная деятельность неразрывно связана с интенсивным и тесным общением с человеком, постоянным напряжением эмоциональной сферы [Семёнова].
Методы исследования в нашей работе представлены сокращенным вариантом теста В.В.Бойко на профессиональное выгорание и модифицированным нами тестом рисуночной фрустрации С.Розенцвейга. Процесс создания модификации теста С.Розенцвейга помог предположить одну из причин проблемы выгорания. Разная личная идентичность даёт, вероятно, со временем и разную степень профессионального выгорания.
Остановимся на этом подробнее. Для исследования на основании пилотажного опроса были смодулированы типичные фрустрирующие ситуации, складывающиеся в повседневной работе первостольников. Их словесное описание и варианты реакций на них в виде первых ощущений, порывов в ответ на ситуацию было положено в основу предложенного респондентам опросника.
Варианты ответов были сконструированы в соответствии с классификацией ответов в тесте С.Розенцвейга: экстра- , интра- и импунитивной реакциями. Экстрапунитивная реакция отражает идентификацию работника с человеком, который ищет причины фрустрирующих обстоятельств во вне, в другом человеке, в своем собеседнике (например: «почему это происходит опять в мою смену?», «как вы это себе позволяете»). Интрапунитивная реакция отражает позицию человека, идентифицирующегося с теми, кто всегда находит источник фрустрации в себе («я снова что-то не то продала»). Импунитивные ответы свойственны людям которые не склонны искать виноватых, а относят все неприятности к сложившимся обстоятельствам («надо так надо, ничего особенного»). Каждый из этих типов ответов может фиксироваться на препятствии, на самозащите или на устранении проблемы. Исходя из этих двух характеристик, у С.Розенцвейга в тесте создана матрица из 9 вариантов реакции на фрустрирующую ситуацию.
В процессе наработки возможных вариантов ответов для опросника (заполнения 9 окошек матрицы), участники пилотажного этапа отметили изменение собственного эмоционального состояния. Обозначение ответных реакций терминами, позволило посмотреть на них рефлексивно, понять их истоки, увидеть новые конструктивные возможности, разделить формы поведения, диктуемые профессиональной и личной идентичностью. Этот прием может лечь в основу занятий по профилактике эмоционального выгорания. Можно предположить, что изменяющаяся благодаря такой рефлексии и анализу личная идентичность поможет изменить предпочитаемые направление и тип реакции на фрустрирующие профессиональные трудности, расширить диапазон возможных ответных действий, т.е. человек начнет себя идентифицировать с более успешным, грамотным, ценным, нашедшим свою профессиональную реализацию сотрудником.
Процесс исследования ещё не завершен. Но уже сейчас можно видеть, как ответы на ситуационные задачи коррелируют с оценками успешности своей профессиональной деятельности. Те первостольники, которые готовы конструктивно решать возникшую проблему с покупателем (а это определяется именно Я-концепцией), исходя из реально сложившихся обстоятельств — демонстрируют и большую удовлетворённость своей работой. И наоборот. Сосредоточение на наличии препятствий или самозащите даёт большее недовольство своей профессией.
Таким образом, личная идентичность фармацевта и провизора регулярно сказывается на его профессиональной деятельности, удовлетворённости собой, как профессионалом и на успешности его выполнения повседневных рабочих обязанностей. Готов ли специалист действовать самостоятельно, искать с посетителем взаимоприемлемый способ решения, брать на себя ответственность, принимать ситуацию как данность или он будет озадачен, как избежать решения и ответственности во фрустрирующей ситуации, останавливаться на поиске виновного (себя или другого), фиксироваться на своём недовольстве, трудностях — в этом перемещении из одного из девяти окошек матрицы возможных вариантов ответов в другое, наверно, есть способ повысить толерантность к фрустрации, а значит, и способ снижения степени профессионального выгорания.
Получается, что полноценное восстановление сил вне работы, позволяющее сохранить способность к анализу и рефлексии, и личностное развитие — это те факторы, от которых напрямую зависит успешность выполнения роли «помогающего специалиста». Уставший, эмоционально истощённый сотрудник становится неэффективным, даже если владеет всеми необходимыми профессиональными навыками и знаниями. А человек, не нацеленный на сотрудничество в межличностных отношениях, вероятно, с трудом справится с задачами «помогающей профессии». Несомненна и обратная зависимость: гордость за свою профессиональную состоятельность будет вкладом в ощущение личного благополучия.
Литература
- Семенова Н. В. и др. Эмоциональное выгорание у медицинских работников //Современные проблемы науки и образования. – 2017. – №. 2. – С. 37-37.
- Матюшкина Е. Я. и др. Профессиональный стресс и профессиональное выгорание у медицинских работников //Современная зарубежная психология. – 2020. – Т. 9. – №. 1. – С. 39-49.
- Шнейдер Л.Б. Профессиональная идентичность: Структура, генезис и условия становления: дис.доктор психологических наук: 19.00.13 - Психология развития, акмеология. Москва. 2001. 327с.
Несколько лет назад я проводила исследование эмоционального выгорания у первостольников и его влияния на качество их работы. В результате обнаружено, что фармацевты с более высоким уровнем эмоционального выгорания более четко соблюдают стандарты обслуживания и оформления аптеки, именно в их смены наблюдается больший средний чек, они имеют лучшие результаты по методике «Тайный покупатель». Хотя априори мы предполагали, что будет совсем наоборот. Не выполняли ли вы подобное сравнение? Буду рада вашему комментарию ситуации.
Наталья Викторовна, очень интересные наблюдения. Мы как-то проводили исследование эмоционального выгорания госслужащих. Те, кто с эмоциональным выгоранием и перестал нервничать на работе, чаще всего, в нашем исследовании дома имел очень свернутые отношения с близкими, стремился дома к полному уединению.
Алла Анатольевна, можно ли феномен, о котором пишете вы и Н.В. Волкова, объяснить действием психологических защит, стремлением к к «экономичному» режиму организации жизнедеятельности?
Наталья Викторовна, благодарю Вас за интересный комментарий, и за информацию о таких неожиданных результатах Вашего исследования. В нашем исследовании подобное сравнение не проводилось. И честно говоря, имея опыт работы в аптеке порядка 13 лет, сначала очень удивилась этим данным.
Затем подумалось: более высокий уровень выгорания, вероятно, даёт возрастание желания четко следовать инструкции, работать на автомате, не включаться творчески, эмоционально, заставляет больше ориентироваться на финансовое вознаграждение. Возник вопрос, а как воспринимают покупатели фармацевтических работников с разным уровнем выгорания, каковы их предпочтения? Не проводили ли Вы исследования удовлетворенности покупателей в этом контексте?
Ирина Анатольевна, спасибо за поднятую не только интересную, но и крайне актуальную сейчас тему! Ваше исследование позволяет выявить психологическую специфику специалистов-первостольников, которая еще в условиях недавнего прошлого находилась на периферии внимания исследователей. Как вы считаете, есть ли общие закономерности в проявлениях эмоционального выгорания первостольников и медицинских работников скорой помощи и тех, кто вне «красной зоны» осуществляет первичный прием?
Марина Сергеевна, благодарю Вас за вопрос, позволяющий в ином ракурсе посмотреть на проблему. Думаю, отдельные общие закономерности в проявлениях эмоционального выгорания первостольников и указанных медицинских работников есть. Они относятся к тем моментам, которые связаны с необходимостью в короткий срок принять решение, касающееся жизни и здоровья посетителя/пациента. В то же время, фармацевтические работники стоят где-то на границе сферы здравоохранения и сферы торговли. И потому, как мне кажется, получают двойную нагрузку: совместить нередко противоречащие задачи двух совершенно разных направлений деятельности. Хочется подчеркнуть, что я веду речь именно о современных российских аптеках. В разных странах и в разные годы ситуация была и есть своя.
Ирина Анатольевна, знакомясь с вашими тезисами, я задумалась о том, чем отличаются первостольники, например, от продавцов, от работников, встречающих посетителей МФЦ, или почты, или Сбербанка.
Покупатели магазинов — ориентируются в собственных интересах, поэтому обслужить их значительно легче,чем в аптеке.
Мне подумалось, что в аптеку люди приходят в качестве посредника между врачом и собственной болезнью. Они плохо разбираются, особенно на начальных этапах болезни, в том, что им нужно, пугаются от предложений заменить лекарство на аналоговое и пр.
Наверное без устойчивости к ситуации неопределенности очень сложно первостольникам сохранять баланс между профессиональной и личной идентичностью
Алла Анатольевна, соглашусь, что обслуживание покупателей в магазине или посетителей в МФЦ существенно отличается от взаимодействия в аптеке. Ведь фактически первостольник в современной российской аптеке совмещает самые разные обязанности.
К ним идут консультироваться, когда нет возможности или желания посетить врача. И нужно быстро сориентироваться в состоянии здоровья обратившегося и возможности оказания фармацевтической помощи без участия врача. К ним приходят с назначением врача и просят разъяснить результаты обследования и рекомендуемое лечение. Они отвечают на просьбы учесть финансовые возможности пациента и выбрать соответствующие этим возможностям аналоги. Функция расчетно-кассового обслуживания и зависимость заработной платы от объёма выручки и выполнения плановых показателей роднит их с продавцами. Кроме того — важная профессиональная задача первостольника состоит в соблюдении множества норм реализации аптечного ассортимента: экспертиза врачебного рецепта, соблюдение правил хранения препаратов и доведение их до сведения покупателей, информирование о правилах применения, дозировках, противопоказаниях, побочных эффектах конкретного наименования. Если добавить, что нередко обращение в аптеку происходит в состоянии волнения, стресса, связанных с болезнью — то задачу эмоциональной поддержки невольно тоже хочется добавить к этому длинному списку.
На мой взгляд, устойчивость к ситуации неопределённости у первостольника должна быть значительно выше, чем во многих других профессиях. Ведь за свою рабочую смену он должен выдержать целый ряд таких ситуаций, следующих порой одна за другой.