Актуальность данного исследования определяется трансформационными процессами меняющими структуру общественных институтов и, как следствие, отношения между личностью и обществом. В данном контексте поиск новых форм социокультурной идентичности в связи с элиминированием различных социальных институтов и созданных ими ценностей является одним из приоритетных направлений исследования в области социальной философии.
Цель исследования данной работы – выявить аксиологическое измерение проблемы российской личностной идентичности. Гипотезой исследования является положение о том, что изменение базовых ценностей общества влияет на процессы идентификации личности.
В России субъект культуры можно определить с помощью понятия «русская душа» как личность или первичная форма. Данная форма выступает в качестве духовного «идеализма» творящего материальный экзистенциональный контекст бытия, печатающий национальный тип. Социокультурное пространство создает человека, который в свою очередь возделывает и создает культуру, делающую индивида и формирующую его отношение к миру и социальности [Губанова М.А., 2013, с. 94]. Следует отметить, что ценности и традиции в современной России тесно пересекаются с личностной проблематикой в контексте целостности и автономии личности. Кризис идентичности личности всегда связан с потерей базовых ценностей, что явно прослеживается в демократических высокоразвитых обществах, где постоянная смена социальных ролей ведет к проблеме самоидентификации. Однако в обществах традиционного типа резкого кризиса идентичности не существует [Губанова М.А., с.80].
Какова же идентичность русского человека? Сегодня существуют различные подходы к данной проблеме. Например, идентификация личности во взаимосвязи с меняющимися ценностями в контексте определения понятия модернизации уже учитывает автономию религиозного сознания Традиционные, как религиозные, так и профанные ценности, способны ускорить или замедлить процессы модернизации, но всегда их стабилизировать. Этноинтегрирующая и этнодифференцирующая функциия религии способствует самоидентификации религиозного содержания тех или иных этнических групп. Русская этническая самоидентификация невозможна вне православия [Хорошилов А.П., с. 117] Например, А.А. Киреев, касаясь проблемы славянского вопроса, подчеркивает, что славянофильское направление не желает «себя обезличить…потерять личность и превратиться в какого-то не существующего в действительности общечеловека… отвергаем…безличный европеизм и останемся стойкими и убежденными православными и русскими»[Киреев А.А., с. 78].
Усваивая новые ценности личность избавляется от патернализма и детерминизма, но под влиянием иррациональных факторов в ее деятельности появляется непредсказуемость и неоднозначность. Как следствие возникает проблема личностной идентичности негативно влияющая на ее творческое развитие. В данном контексте социальные траектории переходящие от линейных к поливариантным формам замедляют процессы социальной адаптации личности, представляя их в качестве трансформационных, имеющих сложное взаимодействие субъектно-институционального характера. Однако возникающие проблемы компенсируются появлением новых ценностей и норм, а также амбивалентной личности, интенциональность которой фундируется процессами мультикультурализма и постиндустриального развития [Тихонов Ж.А., с. 16-17]. Индустриальные и постиндустриальные общества утрачивая культурные ценности и традиции ориентируются на общественный гуманизм, свободы и права человека. Интенция трансформационных процессов в динамизме полагает усиление роли личности в социальных отношениях и способствует «возрастанию ценности личности»[Авдеев Е.А, с. 91]. Например, ведущие программы личности могут определять ее идентичность в контексте развития «практического разума». Данный метод позволяет определить нормативное значение личности, когда человек связывает себя обязательствами, занимается разработкой программ, примеряет на себя определенную роль и т. д. он, таким образом, изменяет образ личности, которой он является [Dorsey D., p. 1-24].
Таким образом, можно говорить о том, что аксиологическое измерение проблемы российской личностной идентичности непосредственно связано с трансформационными процессами, носящими как субъективный, так и объективный характер. В данном контексте изменение социальных институтов и формируемых ими базовых ценностей непосредственно влияет на изменение личностной идентичности.
Литература
- Авдеев, Е.А. Социокультурные факторы трансформации системы ценностей российского общества в условиях глобализации : дис. ... канд. филос. наук : 09.00.11 / Евгений Александрович Авдеев. Ставрополь, 2017 190 с.
- Губанова М.А., Федотенков Е.С. Формообразования духовной культуры в истории России: философский аспект : монография / М.А. Губанова, Е.С. Федотенков. Армавир : Редакционно-издательский отдел АПСИ, 2013 176 с.
- Киреев, А.А. Учение славянофилов / А.А. Киреев; предисл. и коммент. С.В.Лебедева, отв. ред. О.А. Платонов. М. : Институт русской цивилизации, 2012 640 с.
- Тихонов, Ж.А. Общество как саморазвивающаяся система: ценностный выбор России : автореф. … дис. канд. филос. наук : 09.00.11 / Ждан Александрович Тихонов. Краснодар, 2011 - 23 с.
- Хорошилов, А.П. Нравственные традиции как основа нормативных систем российского общества (философский аспект) : монография / А.П, Хорошилов. Армавир : РИО АГПУ, 2018 151 с.
- Dorsey D. The Normative Significance of Self // [Electronic resource]: Journal of ethics & social philosophy vol. 10 no. 1 april 2016 P. 1 24 http://jesp.org/index.php/jesp/article/view/97 (date of the application 29 5 2018).
*работа подготовлена аспирантом Армавирского государственного педагогического университета
Ценность научной работы заключается в возможности дискуссии.
Мне импонирует, что автор опирается на принцип круговой причинности, цитата из текста «Социокультурное пространство создает человека, который в свою очередь возделывает и создает культуру, делающую индивида и формирующую его отношение к миру и социальности». Исходя из такого понимания, измененное социокультурное пространство создает иного человека, и тогда гипотеза автора «изменение базовых ценностей общества влияет на процессы идентификации личности» является следствием его методологических установок.
Трудно согласиться с таким пассажем «Кризис идентичности личности всегда связан с потерей базовых ценностей, что явно прослеживается в демократических высокоразвитых обществах, где постоянная смена социальных ролей ведет к проблеме самоидентификации. Однако в обществах традиционного типа резкого кризиса идентичности не существует «. В классической эпигенетической теории идентичности Эриксона, развитие идентичности как раз и осуществляется путем разрешения личностных кризисов, которые связаны с переформатированием социокультурного пространства человека (использую терминологию автора). Да, это вызывает переосмысление существующей системы ценностей, но не обязательно каждый кризис идентичности связан «с потерей базовых ценностей». Смена социальных ролей также не обязательно ведет к проблеме самоидентификации: студент, заканчивая вуз и устраиваясь на работу по специальности, продолжает реализацию своего жизненного проекта. Если речь идет о социальной идентичности (идентификации или с обществом, или с его культурой), то в общем случае это тоже не верно. Условно говоря, после последних американских выборов половина населения счастлива, а у другой половины — кризис. Что такое «резкий кризис идентичности» я не знаю, а арабская весна показывает, что и в традиционных обществах вполне возможны социальные изменения, отображающиеся в изменениях идентичности их граждан. По поводу «демократических высокоразвитых обществ» — промолчу.
Утверждение » Русская этническая самоидентификация невозможна вне православия»: и да, и нет. Рекомендую ознакомиться с концепцией этического персонализма (в книге Рыбалка В. В. Теории личности в отечественной философии, психологии и педагогике. Житомир: Издательство ЖГУ им. И. Франко, 2015. https://klex.ru/imf , стр. 618-638).
С выводом «аксиологическое измерение проблемы российской личностной идентичности непосредственно связано с трансформационными процессами, носящими как субъективный, так и объективный характер» можно согласиться, но в такой обобщенной формулировке он также является следствием методологических установок автора.
Вполне возможно, что в тексте статьи автор более подробно осветил затронутые вопросы. Думаю, что взгляд со стороны поможет автору улучшить свою, несомненно, очень интересную работу.
Уважаемый Александр Николаевич! В первую очередь хочу поблагодарить Вас за проявленное внимание к моим тезисам и конструктивную критику, которая в дальнейшем поможет мне более объективно разобраться в вопросах идентичности личности в ее аксиологической интерпретации взаимоотношении с обществом.
1. Мы согласны с тезисом о том, что Э. Эриксон в преодолении личностных кризисов видит развитие идентичности путем переформатирования социокультурного пространства. Однако следует подчеркнуть постановку проблемы идентичности современного общества о которой высказывается Эриксон. Например говоря о половой идентичности мыслитель подчеркивает, что сегодня иногда трудно отличить молодого человека от девушки. Этим молодые люди подчеркивают открытость некогда латентной проблемы, при этом «раздражая родителей», выступая в роли нонконформистов. Молодые люди заявляют о том, что не страдают от кризиса идентичности, но делают «все, чтобы он наступил». (Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М. : Издательская группа «Прогресс», 1996. 344 с. С. 35-37). Здесь Эриксон подчеркивает, что «кризисный характер» это не столько проблема формирования юношеской идентичности, сколько проблема смены поколений, где старшее поколение не предложило «сильных идеалов», формирующих молодое поколение, «чтобы молодёжь могла стать против хорошо сформулированного набора старых ценностей» (Там же С. 38-39). Иными словами при смене идентичности меняются ценности и наоборот.
2. Вы отмечаете, что «смена социальных ролей также не обязательно ведет к проблеме самоидентификации: студент, заканчивая вуз и устраиваясь на работу по специальности, продолжает реализацию своего жизненного проекта. Если речь идет о социальной идентичности (идентификации или с обществом, или с его культурой), то в общем случае это тоже не верно…».
В первом случае со студентом, или то, что Вы в своих тезисах называете «проектная идентичность» мы вполне согласны. Однако, когда уже готовый специалист меняет специальность и иные социальные роли, пробуя себя в различных областях, по мнению Э. Тоффлера, иногда приходит к «шоковому состоянию», так как кроме смены типа и стиля поведения меняются и фундирующие внутри личностные отношения. Иногда рефлексируя некоторые приходят в недоумение, не понимая, что остается во главе внутренней структуры: личность, самость или Я. Однако основная масса не занята подобными рассуждениями довольствуясь самоидентификацией в контексте «серийное Я». (Toffler A. Future Shock. — Toronto, New York, London: Bantam books; A National general company, 1970. P. 319.)
3. По поводу русской православной самоидентификации, хочу Вас поблагодарить за ссылку на концепцию этнического персонализма Рыбалка В.В., которая подтверждает наши тезисы о принадлежности русского человека к православной византийской традиции. Однако в современной России проблема самоидентификации личности, основанной на традиционных ценностях, претерпевает кризис. Сегодня много говорится об идентификации личности в религиозном контексте, но если православными себя считает 72 %, российских граждан, то подлинно православных, исполняющих религиозные практики и участвующих в жизни религиозной общины, насчитывается всего 3 %. (Пронина Т.С. Типология религиозной идентичности: аналитика религиозности современного российского общества: автореф. … канд. д-ра филос. наук. Санкт-Петербург, 2015. 39 с. С. 16).
С уважением Фомин В.В.
Уважаемый Владимир Николаевич (хотя вы подписались В.В.)!
Спасибо за развернутые и аргументированные ответы. Мои взгляды во многом пересекаются с Вашими, поэтому позволю себе пару дополнений.
Цитата из Вашего текста «Русская этническая самоидентификация невозможна вне православия [Хорошилов А.П., с. 117]». Цитата из Вашего ответа «Сегодня много говорится об идентификации личности в религиозном контексте, но если православными себя считает 72 %, российских граждан, то подлинно православных, исполняющих религиозные практики и участвующих в жизни религиозной общины, насчитывается всего 3 %.». Приятно, что Вы ознакомились с концепцией этического персонализма Бондаренко А.Ф., которая изложена в монографии Рыбалка В.В. Для меня, именно она позволяет совместить в единое понимание эти, на первый взгляд, противоречивые высказывания. В этой концепции автор утверждает, что в идентичность (самосознание) базируется на ОСНОВАНИЯХ (автор специально выделял это слово) культуры. Получается, что несмотря на то, участвующих в религиозных практиках всего 3%, к православным относят себя 72% граждан, именно потому, что сегодня именно православие наиболее близко ОСНОВАНИЯМ русской культуре и соответствует понятию «русская душа», с которого Вы начинали свои тезисы.
Вам удачи!
Уважаемый Владимир Николаевич, я рада, что тема идентичности вам близка, и вы размышляете о проблемах российской личностной идентичности. Соглашусь с вами, что сегодняшнее состояние можно назвать кризисным. Я вижу такие обстоятельства кризиса. Взрослое поколение, которое всегда было привлекающей социальной группой для молодежи — как состоявшееся, финансово обеспеченное, опытное, внезапно оказалось «в хвосте» у молодого поколения, освоившего передовые технологии и обзавевшегося собственными средствами массовой информации в виде соцсетей, видеоканалов, и прочего. Проводя исследование идентичности молодых людей в возрасте 16-20 лет, я обратила внимание на то, что «россиянин» — очень редко встречающаяся категория. Еще более редкой, являются конфессиональные идентичности. Возможно и есть те 3%. Думаю, что именно эти компоненты социальной идентичности сильно различаются у представителей разных поколений в современной России.