Материалом настоящего исследования стали семейные нарративы − тексты семейной истории, зафиксированные в письменной форме их авторами. Фиксация их оказывается в этом случае необходима, поскольку семейный прецедентный текст «текуч»: он впитывает в себя взгляды и опыт каждого из рассказчиков, меняется в силу социального запроса, трансформируется под влиянием цели и формата коммуникации. Обилие инвариантов истории рода задано условиями бытования семейного нарратива (обилием интерпретаций) и художественной природой текста (его принципиальной многозначностью).
Изначально семейный нарратив как зримое воплощение семейной культуры исследовался на этнографическом материале фольклористами и специалистами по культурной антропологии. Во многом это определило (и отчасти ограничило) исследование теми нарративами, которые имели отношение к мифоритуальным обрядовым практикам жизненного цикла. Понимание особого семейного нарративного пространства как одного из путей воплощения символической и коммуникативной природы культуры в целом находит свое отражение в работах Б.Успенского, Ю.Лотмана, В.Топорова и др.
В психолого-педагогическом аспекте семейный нарратив важно рассматривать, прежде всего, в контексте первичной социализации, воплощаемой в семейной системе. Очевидно, что формирование личности ребенка, открытие и постижение культурной разметки пространства во многом задано «социокультурным микрокосмосом» семьи. В нем происходит первое погружение в море значений и приобщение к знаковому пространству культуры. Можно сказать, что коллективное воздействие семейной группы на ребенка посредством семейного нарратива раскрывается как начальный этап культурного социогенеза. В этом процессе индивид испытывает воздействие тех (психологических, социальных, этнических и др. − культурных в широком смысле этого определения) механизмов, которые, во-первых, фиксируют обобщенный социально-культурный опыт, а во-вторых, интериоризируясь, включают субъекта это поле культурных знаков и смыслов.
Конкретно-индивидуальное бытие отдельной семьи реализуется как один из вариантов прочтения историко- и социально-культурного сюжета. Семейный нарратив содержит опыт становления семьи, вследствие этого в нем преломляется общественная история, кодируются значимые смыслы, в свернутом виде фиксируются ценностные ориентации. В современной ситуации социальной нестабильности и аксиологического кризиса интерес субъекта к истории рода фактически знаменует потребность в переживании сопринадлежности, в приобщении к культурной традиции. С функциональной точки зрения можно говорить о том, что семейный нарратив задает координаты семейной идентификации (семья в глазах общества, «Мы-образ») и диктует внутригрупповой характер взаимодействия. Однако в контексте онтогенеза функция семейного нарратива шире, поскольку интерес к семейной истории очевидно является частью «самопостроения» личности.
Семейный нарратив традиционно представлен в своем устном бытовании и не имеет четкой пространственно-временной локализации, он «растворен» в процессе коммуникации. Актуализация семейного текста может преследовать различные цели: дидактическую, прощальную либо представительскую. В последнем случае презентация семьи достигается посредством иллюстрации позитивно окрашенных апофегм (например, «У нас в роду все женщины — долгожители»). Активность нарратора направлена на сплетение жизненных фактов в концепт судьбы. Этот эффект может достигаться за счет символизации и мифологизации повторяемых событий, наделением их коннотацией «судьбоносности».
Таким образом, семейный нарратив оказывается подлинно педагогическим пространством, в котором трансперсональное содержание различными путями персонализируется, а социализирующий механизм задает систему устойчивых суждений-установок и ценностей, участвует в формировании желаемого образа Я и даже диктует направление профессионального выбора. Проводимые исследования позволяют сделать вывод о ресурсности истории семьи для индивидуума, и это понимание находит своё подтверждение в педагогической практике. Самими респондентами постулируется ценность такого знания, включающая в себя формирование родовой идентичности, «внутреннего стержня» личности, веры в будущее, чувство защищенности и гордость за свою семью. Совокупность прецедентных текстов семейного нарратива образует базис самопонимания и самопостроения конструкции личности, а на более высоком уровне − и задаёт характер социального дискурса, обеспечивающего взаимопонимание индивидуумов в больших и малых группах.
Библиографический список
Караулов Ю.Н. Роль прецедентных текстов в структуре и функционировании языковой личности // научные традиции и новые направления в преподавании русского языка и литературы. Доклады советской делегации на VI конгрессе МАПРЯЛ. – М.: Русский язык, 1986. – С. 105-126.
Петрова Е.А. История семьи как межпоколенный ресурс совладающего поведения и средства его получения. Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. –Социокинетика, № 2, 2008. – С. 201-209.
Сапогова Е.Е. Микросоциум семьи и семейный нарратив как психологическая основа культурного социогенеза. Индивидуальные и стилевые особенности личности / Отв. Ред. Т.Ю.Синченко, В.Г.Ромек. – Ростов-на-Дону: ЮРГИ, 2002. – С. 177-190.
Сапоровская М.В., Золотова М.А. Трансгенерации в семье в русле нарративного подхода: семейные истории выживания/совладания// Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова: Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. Социокинетика. – 2013. – №1. – С.106-110.